Информация о материале

Просмотров: 985

Исход калмыков стимулировал быстрое освоение заволжских степей, так как сравнительно малочисленное башкирское и казахское население не могло занять освободившиеся пастбища, которые все активнее стали обращаться в крестьянские пашни и сенокосы. Традиционная территория башкирских кочевий к тому же сама продолжала сокращаться. До 1736 г. действовал закон, запрещавший куплю-продажу башкирских земель. После его отмены башкиры быстро распродали свои дальние кочевья в Поволжье, ограничившись территорией внутренней Башкирии. Часть этих земель приобреталась государственными крестьянами, но в основном их скупали за бесценок помещики и затем переводили туда своих крепостных. Блестящее литературное описание того, как заключалась такая сделка, открывает "Семейную хронику" С.Т.Аксакова, в которой дана великолепная по художественному мастерству и исторической точности картина жизни русских переселенцев, помещиков и крестьян, в Заволжье конца XVIII века.

К началу последней четверти XVIII в. были освоены уже немалые пространства нашего края за исключением крайних южных и юго-восточных районов, где оседлого населения практически не было. На той территории волжского Левобережья и Заволжья, что лежала между бассейнами Черемшана и Самары в 1760-е гг., проживало уже около 100 тыс. человек. Из них дворяне и чиновники составляли 1% населения, горожане 2%, военно-служилые сословия (казаки, калмыки, Черкассы, отставные военнослужащие) 20%, крестьяне 77%. Пестрым был национальный состав. На долю русских приходилось 44%, народов Поволжья (татары, чуваши, мордва) 46%, калмыков более 8%, Украинцев более 1% жителей.

Если в начале XVIII в. пашенного земледелия в Заволжье и даже в окрестностях с самой Самары практически не было, то в течение столетия оно распространилось очень широко. В основном крестьяне для собственного употребления сеяли рожь и овес, но росли посевы под пшеницей, которая главным образом шла на продажу и производилась на помещичьих полях. Выращивались также ячмень, просо, гречиха, горох, лен, конопля.

Разнообразие культур помогало крестьянину выжить в условиях резко дентального климата с его частыми засухами и другими погодными перепадами. Труд земледельца подвергался здесь большому риску. Простое увеличение площадей под одной сельскохозяйственной культурой или даже тщательная подготовка почвы под ее посев не снижали степени риска. Выход крестьяне находили в засеве нескольких участков хлебами, которые по-разному переносили засуху, заморозки на почве, болезни и т.д. новыми орудиями труда оставались в крестьянском и помещичьем хозяйстве соха, борона, серп и коса. Для подъема новых земель использовался тяжелый плуг и его поволжская разновидность - "сабан". Но для работы с ним требовалось от трех до пяти и даже шести лошадей, что было под силу зажиточному крестьянину. Впрочем, хозяйств, богатых скотом, было в крае, изобиловавшем пастбищами и сенокосами. Обычно на крестьянском или казачьем дворе имелись две-три лошади, но нередкими были I, когда у одного хозяина было и 10, и 20, и еще более коней. Распространено было также овцеводство, молочное животноводство, выращивание свиней домашней птицы.

Информация о материале

Просмотров: 5217

Под Заволжьем понимается территория на волжском левобережье от р. Черемшан на севере до р. Еруслан на юге, а на востоке простирающаяся до волжско-камского и волжско-уральского водоразделов, которая выделяется не столько в географическом, сколько в историческом отношении. По современному административному делению сюда относятся основная часть Самарской, половина Саратовской, восток Оренбургской, отдельные районы Ульяновской и Волгоградской областей, а также республики Татарстан. По площади Заволжье сравнимо с такими европейскими странами (и даже несколько больше их), как Австрия и Швейцария вместе взятые, бывшая Чехословакия, Греция.

Ни один из народов, ныне населяющих этот край, не может претендовать на первенство в оседлом заселении Заволжья. Освоение края в составе России с конца ХVI в. пошло заново. С самого начала в нем приняли участие вместе с русскими мордва, чуваши, татары. Позднее в этот поток влились представители украинцев, немцев и других народов.

Хотя старейшее русское поселение в Заволжье Самара было основано еще в 1586г., а ряд деревень возникли в ХVII в., но все это можно назвать лишь проникновением Российского государства на данную территорию. Действительно, во времена Петра I Заволжье было частью Империи, но не самой России. Основным населением здесь были кочевые народы, калмыки и башкиры. Их подданство царю было непрочным, мало препятствовало набегам на оседлых жителей, не раз ставилось под сомнение открытыми восстаниями и военными конфликтами с государством. На калмыцкой территории вообще не было русской администрации. Появлявшиеся время от времени в крае казахи ("киргиз-кайсаки") и каракалпаки даже номинально не считались подданными России.

Путь через степь от Самары на Яик издавна использовался, особенно зимой, когда он становился легким для подвод и свободным от угрозы грабежа степняками, для торговых связей с яицкими казаками, чье подчинение государственной власти было также весьма относительным.

После строительства на самом рубеже ХVII-ХVIIIвв. Алексеевской, Сергиевской крепостей и новых городских укреплений в Самаре российское правительство почти треть века не предпринимало никаких активных действий

Проблема роли Заволжья в юго-восточной политике Российской Империи, как выяснилось в ходе исследования, имеет не только ретроспективное историографическое звучание. Она оказалась реально существующей в ситуации 1730-1740-х гг. Взгляд на эту роль был далеко не однозначен у различных представителей государственной власти и даже мог меняться во времени у одних и тех же деятелей.

Принципиальных изменений юго-восточная политика правительства еще не претерпела, не стала самостоятельной задачей. Новая пограничная черта в Заволжье, несмотря на использование общеевропейских достижений в военно-инженерном оснащении, восходила к старорусской традиции непрерывных оборонительных укреплений в виде валов, рвов и засек между крепостями, тем самым подражая Царицынской и Украинской линиям, устраиваемым против турок, крымских татар и их союзников.

Более решительными шагами в политике на юго-востоке страны стали переговоры с ханом Малого Жуза, которые вел российский дипломат А.И. Тевкелев в 1731-1732гг., ответное казахское посольство 1734 года с просьбой о принятии в русское подданство и, наконец, знаменитый проект сенатского обер-секретаря И, К. Кирилова, обобщивший результаты и перспективы этих внешнеполитических мероприятий. 1 мая 1734 года последовала высочайшая резолюция на проект Кирилова об Оренбургской экспедиции. Правительство назначило его же самого для осуществления проектированных им планов, придав ему в помощники Тевкелева.

В новом стратегическом замысле, нацеленном на продвижение в Казахстан, Среднюю Азию и Индию, Заволжью вначале уделялось крайне мало внимания, что вызвало ряд серьезных неудач и потерь. Эта ошибка была частично исправлена Кириловым в 1736г. путем переноса штаба Оренбургской экспедиции из Башкирии на Волгу, устройством Самарской линии, а вдоль нее - Московской дороги на Оренбург.

Возводившиеся на юго-востоке страны со второй половины 1730-х гг. новые пограничные линии стали образовываться отдельными опорными пунктами, промежутки между которыми контролировались и охранялись подвижными разъездами. Ставка делалась на преимущество российских войск над степняками в вооружении, организации и обучении, а не на фортификационные сооружения, которые при дорогой стоимости строительства и больших трудовых затратах все равно не давали полной гарантии безопасности от набегов кочевников, особенно если те совершались небольшими отрядами. В документах и на картах того времени линии по Самаре и Яику именуются "живыми", в противоположность "земляной" Новой Закамской.

Возглавив в 1737г. экспедицию, переименованную после смерти Кирилова в Оренбургскую комиссию, В.Н. Татищев стал отодвигать на будущее основные стратегические цели плана Кирилова и довольно обстоятельно старался закрепиться и обосноваться в Самарском Заволжье. Пересмотр первоначального замысла порождал конфликтные ситуации в руководстве Оренбургской комиссии, которые выходили на самый высокий правительственный уровень. Имеющиеся в литературе объяснения громких следственно-судебных "дел" Татищева и некоторых других тамошних командиров личными амбициями, корыстными интересами, придворными интригами являются недостаточными. Наряду с указанными причинами, здесь сказывалась и борьба по принципиальным вопросам стратегии и тактики государственной власти на юго-востоке страны.

Неплюев и его преемники, управлявшие новой губернией, не упускали из внимания заволжские земли, находившиеся в ее составе с 1744 по 1781 гг. в составе следующих административных единиц: Ставропольской провинции (вместе с крещеными калмыками, переданными из ведения Коллегии Иностранных Дел), Самарской дистанции крепостей (с военно-служилым населением, как регулярным, так и вошедшим в состав Оренбургского казачьего войска), ведомства, Бугульминской земской конторы, обеспечивавшей заселение и функционирование Новой Московской дороги. Заволжье оставалось ближним тылом юго-восточного российского пограничья, служило для него поставщиком людей, хлеба, других материальных средств. В свою очередь под защитой укрепленных линий все быстрее шел процесс заселения и хозяйственного освоения самого заволжского края.

В военном отношении оренбургским властям подчинялись даже находившийся в Казанской губернии город Самара с пригородом Алексеевском. В 1768г. Сенат представил доклад императрице об окончательной передаче города Самары в Оренбургскую губернию "для того, что жительствующие в нем (казаки, военнослужащие) почти все оренбургской команды ", который, однако, не был утвержден. После повторного обращения Военной коллегии и Сената в 1773г. был все-таки издан указ о переводе Самары в ранг приписанной к г. Ставрополю слободы. Однако реализовать это последнее решение не удалось, прежде всего, из-за обострения политической и социальной ситуации в Заволжье.

Степи к югу от р. Самары стали доступными для массового заселения лишь во второй половине ХVIIIв. Этому способствовало в первую очередь приглашение правительством в 1762г. немцев-колонистов, поставленных под управление размещенной в Саратове Конторы опекунства над иностранными. Тогда же получили официальный статус поселения старообрядцев на Иргизе, куда было разрешено переселяться и новым группам их единоверцев. Имело место и стихийное продвижение других групп переселенцев. В свою очередь эти мероприятия властей и конфликты с оседлыми поселенцами спровоцировали исход в 1771г. большей части волжских калмыков из русских пределов. Развитие новая этно-демографическая ситуация на юге Заволжья получила уже после разрешения кризиса 1773-1775гг.

Ослабление обороны юго-восточных рубежей страны в результате внутреннего конфликта попытались использовать кочевники-казахи, совершившие летом-осенью 1774г. разорительные набеги в российские пределы. Они были не только отражены, но и не смогли закрепиться в опустевших после ухода калмыков заволжских степях, за исключением Внутренней Букеевской орды, гораздо позднее (в 1801г.) и по дозволению русского правительства перекочевавшей на правый берег р. Урала в непосредственную близость от земель Заволжья.

Восстание Пугачева, потрясшее все государство, но особенно его юго-восточные окраины, заставило Екатерину II позаботиться об укреплении своей власти на местах. Так, еще во время борьбы с пугачевцами Сенат поднял перед ней вопрос об учреждении в Бугульме вместо земской конторы воеводского правления..

В 1780г. было образовано Симбирское наместничество (губерния). В него вошла северо-западная часть территории Заволжья в составе Ставропольского, левобережья Сызранского и Самарского уездов. Северо-восточные заволжские уезды (Сергиевский, Бугульминский, Бугурусланский и Бузулукский) оказались в Уфимском наместничестве, созданном в 1781г. и преобразованном в 1796г. в Оренбургскую губернию. В составе последней были упразднены Сергиевский и Бугурусланский уезды, но последний был восстановлен в начале ХIХ в.

Юг Заволжья более полувека составлял левобережные половины Хвалынского, Вольского и Саратовского уездов. Они находились в Саратовском наместничестве, учрежденном в 1780г. и упраздненном в 1796г. путем разделения его между Астраханской и Пензенской губерниями, но восстановленном в 1797г. под именем Саратовской губернии. На этой заволжской территории в 1835г. были образованы два новых уезда, Николаевский и Новоузенский. До 1830-х гг. здесь существовала последняя из пограничных укрепленных линий в Заволжье. Она представляла собой цепь кордонов, устроенных в 1787 г. между Волгой и Уралом через реки Узени для защиты оседлых жителей от продолжавшихся набегов и грабежей со стороны казахов.

Таким образом, административное устройство заволжских земель на уездном уровне оказалось постепенно унифицированным по общероссийскому образцу. Были ликвидированы такие специфические местные органы, как комендант Самары и другие командиры крепостей на Самарской дистанции, земская контора в Бугульме.

Правда, значительная часть населения и его земли оставалась вне ведения уездных гражданских властей, а подчинялась непосредственно военному оренбургскому начальству: казаки, крещеные калмыки, а также башкиры, жившие на восточных окраинах Заволжья. В 1797г. военно-служилое население было решено поделить на кантоны, кои составляют род округа, в коем выбранные из народа люди и старшина управляют оным, составляя чрез сие род народного суда, пекшегося для выкомандировки войска на линию в полной силе, как сбором команд, равно вооружением, содержанием и приводомоных".

На основании указа от 24 августа 1797г. у казенных крестьян Заволжья было введено волостное самоуправление, избраны волостные головы и прочие "смотрители". Таким образом, система органов власти в крае, включавшая правительственную администрацию губерний, уездов и городов, и должностных лиц отдельных общин (крестьянских, казачьих и городских), была дополнена окружным (кантонным и волостным) начальством.

Параллельно с административным шло земельное обустройство Заволжья. С 1798 г. здесь началось генеральное межевание. В отличие от исстари заселенных территорий центра страны эта акция здесь не столько фиксировала и узаконивала наличное землевладение, сколько открывала перспективы для его развития в различных формах. Помещики ставились в льготные условия по утверждению за собой новых земель для перевода крепостных. Государство же провело учет свободного земельного фонда для осуществления переселения казенных и удельных крестьян и для пожалований частным лицам.

До середины 1830-х гг. наблюдение и ответственность за переселенческие дела возлагались на Министерство финансов и его учреждения. Государственное участие и контроль в процессе заселения края усилились вследствие реформы казенной деревни, в осуществлении которой важное место отводилось переселенческой политике: "Министерство государственных имуществ с самого образования своего (26 декабря 1837г.), убедившись в необходимости облегчить участь нуждающихся в угодьях крестьян малоземельных губерний и обратить излишние руки с одних мест к обрабатыванию обширных пустопорожих пространств в многоземельных губерниях, распорядилось выпуском значительных партий переселенцев..." Для этих переселенцев предназначались заволжские и другие свободные земли двух юго-восточных губерний (Оренбургской и Саратовской) и двух регионов на юго-западе страны (Екатеринославской губернии и Кавказской области). Выдающуюся личную роль в организации крестьянских переселений сыграли министры Николая II Е.Ф.Канкрин (финансов) и П.Д. Киселев (государственных имуществ).

Проблемы переселенцев не раз создавали трудности у местных властей, не справлявшихся с таким притоком людей, а потому требовавших его ограничения и даже временного прекращения. Однако даже получаемое время от времени согласие центральных правительственных учреждений на подобные ограничения мало что меняло. Появление самовольных переселенцев на свободных землях все равно заставляло и руководителей столичных ведомств, и губернских чиновников оформлять эти переходы, чтобы не потерять из виду налогоплательщиков и не довести их до разорения.

Вместе с тем впервые за историю Заволжья правительство прибегло и к массовому выводу отдельных групп населения (военно-служилых сословий казаков и крещеных калмыков) за пределы данного региона. По Положению об Оренбургском казачьем войске, утвержденному императором 12 декабря 1840г., были упразднены его внутренние кантоны в Заволжье, а тамошние казачьи земли при городах Самаре, Ставрополе, Бузу луке и других крепостях прежней Самарской линии передавались Министерству государственных имуществ. По указу от 8 марта 1841г. началось выселение казаков бывших внутренних кантонов на восток, на новую пограничную линию. Правительство исходило из принципа, что казаком является лишь тот, кто живет и служит на границе. При этом исход был делом добровольным. Тех, кто не хотел уходить с насиженных мест, переводили в сословие государственных крестьян и отрешали как от казачьих обязанностей, так и привилегий.

Ликвидация иррегулярных войск на заволжских территориях имела целый ряд последствий. Освободилось значительное число сельскохозяйственных угодий, в том числе в Самарском и Ставропольском уездах, считавшихся до того малоземельными и не подлежащими массовому заселению. Теперь же образовался резерв, обеспечивший здесь новых поселенцев не только до середины века, но и на значительное протяжение его второй половины. Но это порождало проблемы административного порядка.

Левобережье Симбирской губернии требовало иных способов и даже органов управления, чем ее давно обжитая и уже перенаселенная нагорная сторона. Например, в начале второй трети ХIХв. на территории Симбирской губернии вообще не оставалось государственных крестьян, поскольку все они здесь в 1837г. были переданы в удельное ведомство. Соответственно не было и учреждений, ведавших казенным землевладением. Но когда в 1842г. Ставропольское Калмыцкое войско, подчиненное мимо уездных гражданских властей Военному министерству, было упразднено, то его территория перешла под контроль специфического правительственного органа - созданного в 1844г. Временного управления казенными (ставропольско-самарскими) землями Симбирской губернии при Министерстве Государственных Имуществ. Переселение на эти земли велось по особым правилам. Ставился крупномасштабный эксперимент введения наследственного семейного крестьянского землевладения, внедрения новых методов хозяйствования, например, обязательного восьмипольного севооборота. Правила наделения участками на таких условиях были утверждены Николаем I в 1846г., а первые переселенцы были допущены только в 1849г.

В Саратовской губернии также проявлялся контраст правого и лугового берегов, хотя на ее юге он был заметно сглажен. Одновременно пропал смысл держать под контролем военных властей Оренбургской губернии, озабоченных пограничными и среднеазиатскими делами, ее западные уезды, лишившиеся служилого населения. Да и в целом быстрый рост населения и экономического значения Заволжья делал все более ощутимыми трудности управления существующими обширными губерниями. Все это привело к появлению идеи создания отдельной губернии на левобережье Волги.

Слабая сторона этого плана состояла в том, что создавалась, как можно видеть, очень неоднородная по составу губерния, охватывающая и давно обжитое Закамье, и продолжавший осваиваться север Заволжья, и заметную часть собственно башкирских земель, то есть весьма разные территории. На проект министра внутренних дел последовали настойчивые возражения генерал-губернатора В.А. Обручева, среди которых было и указание на то, что "разноплеменность и разноподчиненность", создающие трудности управления Оренбургской губернией, перейдут теперь и на Самарскую.

Приведенный выше первоначальный вариант состава Самарской губернии не был реализован и из-за слишком тесной увязки с весьма сложным вопросом реорганизации всей Оренбургской губернии. Однако сама идея не была похоронена, а приобрела новые географические очертания, более соответствующие реальным административным задачам.

2 мая 1850 г. Министерство внутренних дел довело до сведения разных ведомств новое повеление императора: "Учреждение новых губерний начать с одной Самарской...", а также собственные предположения об устройстве ее из заволжских уездов Симбирской (Ставропольского и Самарского), Саратовской (Николаевского и Новоузенского) и Оренбургской (Бугульминского, Бугурусланского и Бузулукского) губерний. На этот раз вопрос о новой губернии был оторван от отложенных на время административных перемен в Оренбургском крае и Башкирии, что облегчило его положительное решение. Серьезных же аргументов у оренбургских властей против выключки из состава их губернии самых западных уездов, как указывалось выше, не было.

Состав новой губернии ограничивался теперь только теми уездами, которые рассматривались как многоземельные и продолжали оставаться территориями массового заселения. Следовательно, таковой становилась и вся губерния целиком. Некоторым исключением являлся Ставропольский уезд, который еще во времена Екатерины II был скомпонован из двух разнородных по времени заселения и соответственно по степени обжитости половин, разделенных исторической границей - Старой Закамской линией. Но эта особенность не носила принципиального характера, так как и в других уездах Заволжья уже имелись отдельные районы с плотным и давним (до 100 и более лет) постоянным населением. Создание заволжской губернии выключало из числа многоземельных Саратовскую и Симбирскую губернии, оставшиеся без луговых сторон, тем самым сокращая объем обязанностей тамошних органов управления за счет упразднения функций по организации переселений.

Важным обстоятельством, ускорившим создание губернии за Волгой, был быстрый, если не сказать стремительный, рост Самары и подъем ее экономического значения, что обуславливалось прежде всего развитием товарного производства зерна в крае и хлебной торговли. Ряд вопросов жизни этого города решались при личном участии Николая I. Уже в 1835г. был поднят Министерством Внутренних Дел вопрос об изменении плана города Самары 1804 года, поскольку прежде не существовало еще хлебной пристани, и хлебных амбаров на плане назначено не было", теперь же число последних достигло нескольких сот, а ежегодные закупки хлеба, вывозимого отсюда, в Самарском и прилегающих уездах Саратовской и Оренбургской губерний простирались до 3-5 млн. пудов. В 1840г. новый план города был конфирмован царем.

За исторически короткий срок (немногим более столетия) территория Заволжья завершила цикл первоначального освоения и заселения. Сложилась в своей основе система управления, постепенно унифицированная по образцу центральных губерний страны и просуществовавшая до 1917г. Оформились структура поселений и состав населения, лежащие до сих пор в основе современных. Наряду с традиционной народной и религиозной культурой, впоследствии понесшими серьезные утраты, стали развиваться школа, здравоохранение и другие элементы культуры нового времени.

Весь рассмотренный период активной государственной политики по закреплению региона в составе России и его колонизации можно разделить на следующие этапы:

- присоединение Заволжья к России в ходе строительства Новой Закамской линии в 1732-1734гг. и под управлением Оренбургской экспедиции (комиссии) 1734-1743гг.;

- заселение заволжских земель в середине ХVIIIв., обострение и умиротворение здесь социально-политического кризиса в 1773-1775гг.;

- реализация в Заволжье административных реформ Екатерины II, образование и освоение заволжских уездов Симбирской, Оренбургской и Саратовской губерний в конце XVIII - начале Х1Хвв.; -

окончательная утрата Заволжьем военно-пограничного значения, ликвидация здесь в 1840-х гг. иррегулярных войск и служилых сословий, объединение его территории в новую Самарскую губернию (1851 г.).

Вне этого ряда остается продолжительный предшествующий период проникновения России в Заволжье с конца ХVI в. до 1730-х гг.

За внешней оболочкой происходивших перемен в административном управлении скрывались серьезные сдвиги в численности и составе населения, в уровне хозяйственного и культурного развития Заволжья. Однако эти вопросы требуют специального изучения и отдельного изложения.

В целом правительственная политика в Заволжье, постепенно утрачивая военные и внешнеполитические стороны и становясь исключительно внутренним делом, достигла своих основных целей. Этот регион превратился в неотъемлемую часть России, сохранив определенные хозяйственные, этнические и культурные особенности.