ПРИВОЛЖСКИЙ НОВЫЙ ОРЛЕАН

За первые полвека своего существования в качестве губернского центра Самара совершенно преобразилась. Волею истории она была поставлена в центр обширного, динамично развивавшегося экономического региона.

Город уже не умещался в своих старых границах. Огромные обозы с хлебом, караваны судов и суденышек, древние почтовые тракты и новейший стальной путь: ежедневно наполняли его пестрой шумной толпой людей, многие из которых не прочь были обосноваться на жительство в столь бойком торговом центре. Поразительно разноречивы впечатления современников, видевших Самару в эту пору ее прорыва в когорту, крупнейших торговых речных портов России. В 1857 г. наш город посетил Т.Г.Шевченко.

Вот его оценки: "Издали эта первой гильдии отроковица весьма и даже весьма неживописна"; "чопорная юная купчиха"; "ровный, гладкий, набеленный, нафабренный, до тошноты однообразный город. Живой представитель царствования неудобозабываемого Николая Тормоза"; "огромнейшая хлебная пристань на Волге, приволжский Новый Орлеан". В конце века свои впечатления о Самаре записал писатель и журналист В.И.Немирович-Данченко: "Это город будущего, это здоровый, кровь с молоком, юноша, перед которым все розовеет и золотится в лучах восходящего для него солнца. По мере того, как падал Симбирск, аристократический и дворянский, вырастала демократическая Самара, забирая поволжскую торговлю в свои сильные мозолистые руки"; "в самой дали едва рисовался еще песчаный бугор Царева Кургана, а вдалеке уже блеснула, на гребне довольно возвышенного берега, Самара. Солнце ярко бьет в лесной скат, массы судов, барок, расшив золотятся внизу, а над всем, и над этою красивою рекою, и над этими зелеными горами рисуются полувоздушными очерками белые стены молодого города, все вырастающего на горе беднеющему Симбирску".

Деревянная Самара часто покрывалась вдруг новыми срубами: очередной пожар безжалостно уничтожал строения, почти беззащитные перед стихией огня. После памятного пожара 1850 г., уже в губернском ранге город дважды подряд опустошался - 12 мая 1854 и 10 июня 1856 г. Сотни каменных и деревянных домов, салотопенные заводы, даже церковь стали добычей пламени. Сгорели старый гостиный двор, палата госимуществ, строительная дорожная комиссии, губернская чертежная, городская Дума, магистрат, ремесленная управа, сиротский суд. Нередко огонь перекидывался через р.Самару, где были мельницы заводы. В. пожар 1856 г. в огне оказались здания уездного казначейства, полиции, земского суда, духовного и уездного училищ. Однако огонь не смог подорвать жизненные " силы города (как это иногда случалось с другими городами), напротив, всякий раз он лишь шире разрастался.

По конфирмованному 19 ноября 1853 г. новому плану города (составлен губернским землемером Федоровым при содействии чертежника Фирсова) территория его была разделена на 140 жилых кварталов, очерченных 17 улицами, параллельными Волге, и 17

- перпендикулярными. Под строения отводилось 1000 дес. земли, с точным определением мест для домов губернатора, архиерея, дворянского собрания и других важнейших губернских учреждений. В 1869 г. местное начальство добилось правительственного запрещения строить деревянные дома в старой части города, где была велика скученность построек. Центр стал быстро застраиваться каменными зданиями, которые, впрочем, не обладали большими архитектурными достоинствами. Старейшие улицы Преображенская и Казанская были заселены преимущественно купцами: им важно было быть поближе к пристаням. Другая купеческая застройка тяготела к Троицкой базарной площади. Число каменных зданий росло с каждым годом: в 1840 г. было всего 17 каменных домов, в 1851- 253, в 1861 г. - 353, в 1871 г. - 723, а в следующем - уже 1 240. П.В.Алабин видел причины такого скачка в 70-е гг. "в развитии местной торговли, а также в сооружении железной дороги, с открытием которой естественно ожидать большего развития всякого рода промышленной деятельности в городе и наплыва новых деятелей и капиталистов".

Постепенно, к концу XIX в., центр города переместился с Казанской на Дворянскую улицу. Казанская улица вела к Хлебной площади, где шла основная хлебная торговля. Поэтому здесь выстроились основные присутственные места, резиденция губернатора - в доме купца Субботина, выдержанного в стиле итальянского ренессанса (конкурсный проект петербургского архитектора В.А.Шретера), далее расположился Дом дворянского собрания (проект губернского архитектора А.И.Мейснера). Приметными были дома купцов-миллионеров Аржанова и Шихобалова. Эта улица (теперь А.Толстого) и ныне производит внушительное впечатление, как и соседка ее, ул.Преображенская (Водников).

Динамично развивалась Дворянская улица. Она стала символом новой Самары: не замкнутые купеческие семейные компании, а демократичная магазинно-лавочная торговля, не запертые на крепкие запоры высокие "чанные ворота", а открытые публике витрины. В 50-60-х гг. XIX в. здесь еще преобладали деревянные домишки и обширные пустыри, но к концу 70-х, после запрещения возводить такие строения, сосредоточились магазины и лучшие лавки города с колониальными, красными и галантерейными товарами. П.В.Алабин отмечал: "В последнее время эти лавки стали щеголять друг перед другом зеркальными окнами (широкое толстое стекло) и красивыми в них выставками товаров". Не случайно именно Дворянская улица стала "любимым местом гульбища самарского общества в зимний сезон, как Невский проспект в Петербурге".

Главенство новой центральной улицы города обеспечила Алексеевская площадь, названная в честь митрополита Московского и Всея Руси Алексия - святого покровителя Самары. Это была квадратная площадка, в центре которой стояла трехъярусная башня с часами. Напротив башни в углу стоял большой чан с водой на случай пожара. Площадь обрамляли каменные дома купца Светова, выкупленные городом для административных учреждений. На их основе в 1870 г. было отстроено здание окружного суда - первое двухэтажное здание на этой площади (проект архитектора Теплова).

На Дворянской улице с каждым годом прибавлялись новые каменные здания - городская Дума, Александровская библиотека (дом Ю.Б.Христензена), Коммерческий клуб, дом Дунаева (проект петербургского архитектора А.Г.Грютвальда) в так полюбившемся самарским купцам итальянском стиле. В 1888 г. в конце улицы вырос красавец-театр, выстроенный в русском стиле (московский архитектор МЯ.Чичагов).

От Дворянской каменные строения зашагали по улицам Саратовской, Николаевской, Соборной, Предтеченской, Панской, Пожары убедили самарцев строить не скученно, оставлять широкие улицы. Полиция следила за тем, чтобы при застройке соблюдалась красная линия улицы. Особенностью поквартальной планировки было то, что дома имели неширокую парадную часть, выходившую на улицу, остальной комплекс строения развивался вглубь квартала. Так сложились своеобразные дворы-колодцы, которых немало сохранилось в исторической части города.

Важнейшее место в городской застройке принадлежало храмовому зодчеству. Пожалуй, именно здесь в наибольшей степени проявился демократизм Самары с ее конфессиональным многообразием. Вопрос этот тесно связан с проблемой населения. Самара входила в группу российских городов (наряду с Одессой, Ростовом-на-Дону, Николаевом), которые по темпам роста населения далеко превышали средний по России уровень. Численность населения составляла в 1870 г. 14 494 чел., в 1884 г. - 75 478 чел., в 1897 г. - 91 600 чел. Первая Всеобщая перепись населения России 1897 г. выявила, что 30 469, или 33%, жителей были коренными самарцами, еще 24 553 прибыли из уездов губернии, а 34 699 (37%) были уроженцами других губерний. Больше других было выходцев из Казанской (4 293), Симбирской (11 536), Нижегородской (2 143) губерний. I Значительным было число выходцев из Владимирской, Вятской, Пензенской и Саратовской губерний.

По вероисповеданию населения картина была следующей: православных - 80 493, единоверцев, раскольников и старообрядцев - 3 478, католиков - 1 244, протестантов (лютеран) - 1 036, мусульман - 2 364, иудеев - 1 327. Русский язык назвали родным 82 907 самарцев, украинский - 402, белорусский - 81, польский - 958, татарский - 2 301, мордовский - 639, чувашский -87, башкирский - 28, тептярский и киргизский - по одному человеку; иностранцы (немецкоязычные) были уроженцами Австро-Венгрии, Германии и Пруссии.

Преобладание русского населения выразилось в количественном преобладании православных храмов. К концу века здесь было 22 каменных церкви. Относительной принципов расположения культовых зданий в Самаре краеведы-архитекторы высказали различные суждения. Неутомимый исследователь древностей Самары Е.Ф.Гурьянов считал, что "продольные, вдоль Волги, улицы Самары- Преображенская, Казанская, Вознесенская, Дворянская, Саратовская и другие -в. ходе развития застройки города; "шагали" от Волги и как бы вешились церквами". А.Г.Моргун выделяет три принципа расположения храмов. Он справедливо считает их пространственными ориентирами городской застройки вообще. Первый принцип-на пересечении улиц, когда вертикаль храма "работает" на все четыре направления. По этому принципу была поставлена в 1889 г. Ильинская церковь на перекрестке Алексеевской и Ильинской улиц, так стояла построенная в 40-х гг. Троицкая церковь- на перекрестке Панской и Троицкой улиц. Воскресенская церковь на площади того же названия. Второй принцип - замыкание перспективы одной улицы. Именно его, видимо, имел в виду Е.Ф.Гурьянов. Так стояли самые старые храмы: Спасо-Преображенская церковь XVII в конце Преображенской улицы, Собор во имя Казанской Божией матери XVIII в. в районе Хлебной площади, нынешний кафедральный храм во имя Покрова Богородицы в конце Предтеченской улицы (постройка 1861 г.), а также построенная почти одновременное ним церковь во имя св.апостолов Петра и Павла на ул.Соловьиной и др. Третий принцип - "в интервалах периметральной застройки городских кварталов (главным образом на одном из углов перекрестка)" - был ложен в основу строительства церкви при Николаевском сиротском доме (1864-1868 гг.) на ул.Преображенской, Вознесенского собора и колокольни на ул.Вознесенской, многокупольной Казанской единоверческой церкви.

Наиболее значительным фактом храмового зодчества в Самаре стало строительство кафедрального собора на самой просторной площади города, получившей название Соборной, как и улица Сенная, выходившая на нее. Инициатором строительства был архиепископ Самарский Герасим, который обратился за разрешением к местным властям 4 апреля 1866 г. Совпадение этого события с неудачным покушением Каракозова на императора Александра II ускорило получение разрешения на строительство со стороны правительства. Император пожертвовал на собор 2 тыс. рублей. 4 апреля 1869 г. был положен первый камень в основание храма. Проект постройки был разработан под руководством председателя технического комитета Министерства внутренних дел архитектора Жибера. Собор построили и освятили в 1894 г с двумя приделами - во имя ев князя Александра Невского и во имя всех святых, поименованных на 4-й день апреля.

Относительно внешнего облика нового собора и его места в общей архитектонике города высказывались разные, порой полярные, точки зрения Е.Ф.Гурьянов безоговорочно поддерживал уничтожающую характеристику архитектурных достоинств собора, данную графом Е.А. де Салиасом "Что-то в высшей степени уродливое, коричневое, цвета мухомора: образчик той эпохи кнута и вина, в которую его состряпали на ужас эстетического чувства", и противопоставлял взорванному в 30-е годы храму - "монументальный образ начала социалистической культуры" - нынешний "Дворец". Сегодня местные газеты наперебой публикуют изображение утраченного храма, подчеркивают его художественные достоинства Очевидцы так же писали о внушительном впечатлении, которое производил новый собор. Географ и путешественник А.П.Нечаев (1904 г.) "Из городских сооружений наибольшее внимание привлекает собор, построенный в византийском стиле, и довольно красивое здание театра", писатель Е.Л.Марков "Большой пятиглавый собор византийского стиля во имя ев Александра Невского, с высокою колокольней, еще не вполне отделан, за ним на северной окраине города, такой же пятиглавый Иверский женский монастырь с своими церквами и обильнейшим колодцем ключевой воды, охваченный зубчатою стеною". "Скученные вместе громадные каменные корпуса многоярусных крупчаток и Жигулевский пивоваренный завод с их дымящимися трубами, роскошный Струковский сад, нависший над берегом Волги, шпили и шатры театрального замка, и над ними два пятиглавые собора с колокольнями, видные теперь от макушки до пяток, все это составляло очень яркую и живописную картину.

Около двадцати лет продолжалось строительство архитектурного ансамбля лютеранской кирхи на углу улиц Дворянской и Предтеченской, недалеко от старого единоверческого храма. Сначала построили кирху с колокольней (проект самарского архитектора Н.Н.Еремеева), а в 1875 г. возвели два фланкирующих флигеля, соединив их с кирхой специальной металлической оградой, которую потом заменили на одноэтажную постройку.

Адаптация к роли торгово-промышленного центра, вызвала к жизни обширное строительство зданий хозяйственного назначения. В 1875 г Самара стала железнодорожной станцией. Через два года был возведен пассажирский вокзал (проект Н.И. де Рошефора) Восемь пристаней обслуживали частные пароходства "Самолет", "Кавказ и Меркурий", "По Волге" и др. В 1876 г. в городе действовали 71 магазин, 697 лавок, около 70 предприятий. 15 кирпичных, 11 салотопенных, 7 кожевенных, 5 горшечных, 3 механических, клееваренные, поташные и т.п. заводы и заводики. 3 паровых и 60 ветряных мельниц - всего около двадцати наименований. Позднее открылась Даровая мукомольная мельница Курлина и Субботина, вскоре вслед за этим - "Товарищество паровой и мукомольной и крупчатой мельницы и заводов в Самаре" (Субботин, Шихобалов, Курлин), Жигулевский пивоваренный завод фон Вакано, макаронная фабрика Кеницер, кондитерская фабрика, лесопильный завод Наймушина, одительностью в 3 млн.пуд., кондитерская фабрика Гребежева, мыловаренный завод Уласова, спирто-водо чный завод, обувная фабрика Чувашьянц, завод искусственных минеральных вод, кондитерская фабрика Савинова и Каргина, электростанция мощностью в 300 кВт, механический и чугунолитейный завод Платкова и многие другие. Неизбежным сопровождением промышленных предприятий, пристаней и железнодорожной станции были различного рода складские помещения, амбары, штабеля дров, строевого леса .

Самым приметным явлением промышленной архитектуры стал пивоваренный завод. На берегу Волги в 1881г. появились сначала одноэтажные корпуса, затем по проекту германской машиностроительной фирмы И.С.Швальбе развернулась их реконтстукция. Территория завода была отгорожена от реки подпорной стеной, сложенной из штучного известняка. Над ней взметнулись красивые корпуса, ставшие выразительной частью городского фасада, обращенного всеми своими парадными строениями и храмами к Волге.

Уже в начале 70-х гг. XIX в. строительством новой земской больницы на улице Полевой были нарушены границы конфирмованного Николаем I городского плана. Пригороды стали быстро застраиваться без всякого контроля со стороны властей. Самовольные поселки появились в северо-восточной части города и за железной дорогой. Названия их колоритны и многозначительны: Кавказ, Новый Оренбург, Запанской. В них часто звучит указание на хозяина земли: Афон (на земле мужского монастыря), Молоканский (на земле братьев-молокан Грачевых). Федоровский (на участке землевладельца Федорова), дальше - поселок Мещанский. Закладбищенский, Заовражный и т.п. Среди их жителей уже не было даже мелкого самарского обывателя, его зона - окраины "официального города" (улицы Троицкая. Москательная. Симбирская, Почтовая, Сокольничья, Самарская). В самовольных поселках массами селились отходники, крестьяне, рабочие расположенных тут же. вперемежку с жилищами, мельниц, мелких заводиков.

Еще дальше за городом, вдоль Волги, разместились крупные дачи состоятельных самарцев. Особенно живописной был;) дача Аннаевя I кумысолечебницей. По описанию Е.Л.Маркова, "дача Аннаева, выстроенная в стиле средневекового французского замка, ярко вырезается среди этого темного лесного фона на вершине крутого зеленого холма прямо над пучиною Волги своими белыми круглыми башнями и высокою красною кровлей, между тем как внизу холма весело выглядывают из разных углов того же темного леса белые зубцы приворотной башни и разные хозяйственные и увеселительные постройки, разбросанные по береговым обрывам... Дачи идут и дальше и дальше по берегу, но уже совсем не такие красивые.

Железная дорога резко подняла значение Самары как торгового центра и перевалочного пункта, в котором происходило перемещение транзитных грузов с сухопутного на водный путь. Важнейшими товарами для самарского рынка были хлеб, скот и сало. Сало (преимущественно для Санкт-Петербурга) закупалось, как и пшеница, главным образом, на ярмарках. Крупнейшими были три ярмарки: Сборная - на 3 неделе Великого поста в течение 15 дней, Казанская - с 8 по 18 июля и Воздвиженская - с 14 по 25 сентября. На внутренние и заграничные рынки отпускалось огромное количество сырых кож - до полутора тысяч пудов. В 1896 г. в Самару по рельсам и воде прибыло 9.6 млн. пудов хлебных грузов, отправлеА) 2,4 млн.пудов, в т.ч.: пшеницы и полбы - 4,6 млн.пуд. ржи - 1,7 млн., овса - 166 тыс. проса и пшена - 1,7 млн., гречи - 21 тыс., отрубей - 399 тыс. пудов. Пять крупнейших мельниц Самары размалывали 6 млн. пудов пшеницы, водяная мельница - 2 млн. пудов. С железнодорожной станции "Самара" в 1897 г. было отправлено 8,6 млн. пудов товаров, прибыло - 11 млн. Пристань принимала в год до тысячи судов: в 1897 г. прибыло 956 судов с грузом в 14,3 млн. пуд., а отправлено 1491 судно (из них 862 паровых) с грузом в 19,2 млн.пуд. Важную роль играла торговля лесом, который прибывал в плотах из лесных губерний. В 1897 г. к лесной пристани Самары прибыло 190 плотов. Е.Л.Марков сообщает, что у подножия самарского холма тянулся "целый городок новых бревенчатых срубов с крышами и без крыш, срубленных в дешевых лесах Костромской и Нижегородской губерний и выставленных здесь на продажу лесными торговцами".

Крупные торговые обороты Самары привлекли внимание столичных купцов и финансистов, а также купцов из поволжских центров - Рыбинска и Нижнего Новгорода. С 70-х гг. начинается утверждение здесь частного и взаимного кредита коммерческого характера. Первым, в 1871 г., открыл отделение в Самаре Волжско-Камский банк. К 1873 г. он распространил свою деятельность на весь хлебный район Волги и Камы, тяготевший к Петербургу 1М. В первые пять лет операции ВКБ быстро возросли, произошли значительный прилив вкладов, широкое развитие учетно-ссудного дела. Однако после неблагоприятного 1876 г. все операции, не имевшие коммерческого, краткосрочного характера, особенно ссуды под имения, были ликвидированы, и правление перешло "к строгому и сдержанному размещению банковских средств".

Позднее развернул свои операции Азовско-Доиской коммерческий банк. Он выдавал ссуды под соло-векселя заемщиков Сроком на 12 мес., обеспеченные залогом имений, инвентаря, сельхозпродуктов. Наибольший интерес АДКБ вызывал экспортный хлеб, который давало Заволжье. "В последние годы заволжские хлеба занимают выдающееся положение в экспортной торговле Ростова-на-Дону и Новороссийска,- сообщал председатель правления банка, - количество хлеба, поступающего с волжских пристаней по р.Дону, в Ростове определяется в 10 млн.пудов. Совет банка признал необходимым открыть отделение в Самаре "как центральном пункте хлебной торговли на Волге". В 1894 г. открылось отделение Русского торгово-промышленного банка. С 1893 г. в Самаре начала действовать биржа. Развивались операции Государственного коммерческого банка, Дворянского земельного и Крестьянского поземельного банков, зарождался мелкий кредит в форме ссудно-сберегатёльных товариществ, кредитных обществ на взаимной основе и т.п. Таким образом, Самара оказалась в центре формирующегося денежного рынка.