Изучение хозяйственного освоения Самарского края началось во второй половине XIX в. В сочинениях П.В-Алабина, Г.И.Перетятковича, Н.Н.Фирсова были предприняты первые шаги в разработке этой проблемы. Не потеряли научной значимости работы Н.А.Архангельского, ПА-Преображенского, А.Г.Елшина.
Новые подходы в изучении темы наметились в коллективной трехтомной монографии «Самарская летопись», а также в исследованиях Л.М.Артамоновой, ЭЛ.Дубмана, П.И.Савельева, Ю.Н.Смирнова [6. С. 70-76; 122-129; 136-140 и др.].
Окраинная земледельческая Самарская губерния Европейской России была создана указом Николая I в 1851 году. В нее вошли Бугульминский, Бугурусланский, Бузулукский, Ставропольский, Самарский, Николаевский и Новоузенский уезды. Она занимала территорию в 132306 кв. верст, или 136689190 десятин земли [2. С. 95], на левобережье реки Волги. При ширине в 380 верст наибольшая линия длины губернии доходила до 700 верст, а по течению р. Волги - до 900 верст. Свыше 70% территории края приходилось на степные районы Поволжья, куда входили южные части Самарского, Бузулукского, Бугурусланского, а также Николаевский и Новоузенский уезды. Центральные и северные уезды находились в лесостепной зоне. Естественной границей между лесостепью и степью была река Самара. На границе лесостепи в северной части Бузулукского уезда протянулся ленточный бор, который представляет собой уникальное реликтовое явление. Бузулукский бор как бы прикрывал собой лесостепь от знойных южных суховеев.
Яркая характеристика заволжской степи дана русским писателем С.Т.Аксаковым: «Слово степь имеет у нас особенное значение и обыкновенно представляет воображению обширное пространство голой, ровной, безводной земной поверхности, - и многие степи таковы действительно, но в уездах Уфимском, Стерлитамакском, Белебеевском, Бугульминском, Бугурусланском и Бузулукском степи совсем не таковы: поверхность земли в них по большей части неровная, волнистая, местами довольно лесная, даже гористая, пересекаемая оврагами с родниковыми ручьями, степными речками и озерами. Всякое пространство ковылистой нови, никогда не паханой земли, иногда на несколько сот верст в окружности, а иногда небольшое - зовут там степью».
Рельеф Самарской губернии, по которой протекает множество рек (Старая Майна, Большой Черемшан, Бузулук, Большой Иргиз, Малый Иргиз, Сок, Кинель, Самара, Чагра и др.) представляет собой сочетание низменностей и небольших возвышенностей. Лесостепная часть Приволжской возвышенности заканчивается у короткого горного кряжа Жигулей, ранее называвшимися Девичьими горами. Их высота колеблется от 950 до 1200 метров. За Жигулевскими воротами, через которые протекает Волга, начинаются Сокольи горы, восточное продолжение Жигулей. Они начинаются у Царева кургана и сливаются с Заволжскими возвышенностями [5. С. 25]. Другой горный кряж проходит вдоль правого берега р. Кинель и называется Кинельскими горами, третий кряж тянется по берегу р. Самара. Следует отметить и то, что Бугульминский и Бугурусланский уезды располагались на территории Бугульминско-Белебеевской возвышенности - эта местность в форме плато находится в водоразделе рек Волги, Камы и Белой. Высота отдельных горных складок-отрогов Уральского хребта достигает 370 метров. К югу от рек Самары и Иргиза проходит общий Сырт. Он невысок и полог (от 100 до 280 метров над уровнем моря). Вследствие естественной эрозии почв и хозяйственной деятельности человека в Самарском крае появилось большое количество буераков, оврагов и балок, на склонах которых чаще всего располагались населенные пункты [3. С. 23].
В последнее время усилился интерес историков-аграрников к изучению природно-климатических и почвенных условий Поволжского региона. В новейшей литературе вполне правомерно отмечается, что основные направления в хозяйственной деятельности крестьян Поволжья прямо и непосредственно зависят от природных факторов [8. С. 37; 3. С. 25]. Они оказали мощное воздействие как на специализацию земледельческого производства, так и на развитие промыслов и на размещение фабрично-заводского производства. Общая картина размещения почв в Самарском крае представляла собой мозаику. Очень часто черноземные почвы перемешивались с песчаными и глинистыми дерново-подзолистого типа. Земские статистики, проводившие исследования почв и оценку земель в крае в конце XIX - начале XX века отмечают, что такая пестрота была характерна не только в целом для губернии, но иногда и для уезда, и далее - волости. В одном из таких изданий земства читаем: «Вся площадь Самарского уезда покрыта слоем суглинистого чернозема, доходящего в южной и центральной частях уезда до '/2-2 аршин глубины, а в северной утончающегося до '/2 и даже 'Л аршина. Подпочва глинистая, в прибрежных волостях - песчано-глинистая. В южной части уезда встречаются солонцы» [7. С. З]. Такая же картина характерна для Бузулукского уезда, где черноземы суглинистые сменялись супесью или переходили в тучный чернозем. В целом Самарскую губернию в почвенном отношении можно разделить на две зоны. В первую входили лесостепные уезды Бугульминский, Бугурусланский и север Самарского: здесь преобладал средний суглинистый чернозем, который местами переходил в тучный суглинистый и глинистый чернозем. В Ставропольском уезде преобладала черноземная супесь, которая по берегам Волги и Черемшана переходила в дерново-подзолистую супесь и песок. В Бузулукском и северной части Николаевского уездов суглинистый чернозем переходил в тучный чернозем. Вторая зона включала в себя юг Николаевского, Новоузенский, юго-восток Бузулукского уезда. Располагавшиеся в этом районе буроватые почвы сменялись светло-бурыми суглинками.
Территория Самарского края входит в зону умеренного и резко континентального климата. В лесостепи годовые колебания температуры и количества выпадаемых осадков были почти такие же, как в Верхнем Поволжье и в Центрально-Промышленном районе, но здесь количество солнечных дней больше, а лето жарче и продолжительнее. В степных уездах климат резко континентальный. Лето жаркое. Осадки выпадают неравномерно. Нередко дуют суховеи. Возникают такие аномалии, как «мгла» или «помехи». Они, как правило, вызываются юго-восточными ветрами, которые дуют из среднеазиатских пустынь и казахстанских степей. Нагретый воздух движется, перенося мельчайшие частицы пыли, как бы окутывая дымкой солнце, горы, лес и строения. Эти аномалии губительно сказываются на посевах зерновых культур и в целом на всем земледельческом производстве.
Хозяйственное освоение территории Самарского края началось во второй половине XVI в. Но это отнюдь не означает того, что ранее лесостепь и степь не привлекали внимание человека. Археологические памятники свидетельствуют о том, что территория края была своеобразным перекрестком, через который проходили этносы во время Великого переселения народов с востока на запад; она (лесостепь) входила в состав Волжской Болгарии, половецкого государства (Половецкая степь). В ходе завоевательных походов монгольского хана Батыя Самарский край оказался в орбите Золотой Орды. Присоединение Поволжья к России создавало благоприятные условия для становления и развития земледельческого производства. В колонизации Самарского края приняли участие как народы Поволжья - татары, чуваши, мордва, башкиры, так и русские крестьяне, немцы-колонисты, калмыки, эсты, литовцы, поляки, латыши и представители других национальностей. Видный общественный деятель и краевед П.В.Алабин, говоря об особенностях колонизации края, отмечал, что к моменту строительства крепости Самары его территория была практически не заселенной. В освоении степного Заволжья приняли участие выходцы из всех губерний России [1.С. 73]. Далее он констатировал, что все это наложило яркий отпечаток как на характер земледельческого производства, ремесла и торговли, так и на взаимоотношения населения Самарского края. В этой связи он находил много общих черт в хозяйственной деятельности колонистов Соединенных Штатов Америки и переселенцев, осваивавших, заволжские степи. И этот вывод П.В.Алабина не был беспочвенным: в исторических источниках, в памяти наших земляков отсутствуют факты межэтнических конфликтов и столкновений. Мирное сожитие и прагматизм (использование всего ценного в опыте соседа) - вот главные ценностные ориентиры, которые были определяющими в социальном поведении многонационального населения Самарского края. Одинаковые условия хозяйственного уклада и организации быта, чересполосное расселение (в этом отношении край напоминал слоеный пирог, где представители всех национальностей жили вперемежку), тесные контакты в процессе аграрного освоения края явились основой для выработки поведенческих черт, характерных для всех самарцев. Общие интересы и цели преследовали жители края, сражаясь «за землю и волю» в повстанческих армиях И.И.Болотникова, С.Т.Разина и Е.И.Пугачева.
Остановимся на основных направлениях колонизационного процесса. В нем участвовало феодальное государство, «сажая» на волжские земли представителей феодальной знати и дворян, отдавая земельные и водные угодья монастырям. Но крестьянская колонизация как по масштабам, так и по итогам далеко превосходила помещичье-монастырскую. Возьмем, например, Бугульминский и Ставропольский уезды. Их территория заселялась беглыми крестьянами, которые шли из центральных уездов России. Татарское нашествие двигалось с северо-востока навстречу русским переселенцам, которые минуя Волгу, направлялись по ее притокам вглубь этих уездов. Вторая особенность колонизации северо-востока края состояла в том, что в строительстве засечных линий и черт (Новозакамской или Сокской и Самарской) участвовали, помимо служилых людей, также посадские люди из Казанского и Свияжского уездов. Об этом свидетельствуют и данные исторической топонимики. Названия многих деревень: Ертуганово, Тюгаево, Войкино - генетически связаны с названиями мест выхода крестьян. В освоении территории Самарского уезда участвовали крестьяне Свияжского и Тетюшского уездов. Во всех трех уездах имеются села с названием «Моркваши». А такие села, как Чекалино, Зубовка, Степная, Шентала возникли в конце XVIII в. Их основателями стали татары из Казанской, Симбирской и Нижегородской губерний. На юге уезда села Софьино, Абашево, Владимирское, Александровка заселены были в середине XVIII в. выходцами из Пензенской, Владимирской, Тверской и Симбирской губерний. В Самарский уезд переселились крестьяне из Орловской, Смоленской, Тульской, Курской, Киевской, Вологодской и Тамбовской губерний [7. С. 10].
С 1764 года началось освоение степных районов немцами-колонистами. На левом берегу Волги основаны восемь колоний в Николаевском и Новоузенском уездах. С 1858 по 1865 год возникли колонии немцев в Самарском уезде на территории современного Кошкинского района.
В южных уездах селились раскольники, выходцы из губерний Украины, а также из центральных районов России, Тамбовской, Курской, Орловской и других губерний. Таким образом, прирост населения шел главным образом за счет переселенцев. К тому же Самарский край был своеобразным плацдармом в освоении Урала и Сибири. Волна переселений усилилась во второй половине XIX в., после отмены крепостного права. Колонизация Поволжья, Урала и Сибири шла стихийно. Лишь последний российский реформатор П.А.Столыпин пытался использовать рычаги государственного регулирования в освоении новых земель. Тем не менее, значительная часть степных просторов Заволжья не была включена в хозяйственный оборот.
Как видим, колонизационный вопрос^был тесно связан с этнодемографической ситуацией в Самарском Заволжье. Рост населения был весьма высоким. С 1858 по 1897 год численность населения в Самарской губернии увеличилась на 79,8%. Это был самый высокий прирост населения среди других поволжских губерний. Самарская губерния продолжала лидировать по этому показателю (38,1%) и в конце XIX - начале XX века (1897-1917 гг.). В то же время Самарский край давал минимальное количество переселенцев в другие районы страны. Как правило, крестьяне уходили на новые места из тех районов, где сохранялись «живые» остатки крепостничества, т.е. дворянское землевладение и феодальные способы эксплуатации сельских землевладельцев. Обычно поток переселенцев возрастал в неурожайные годы. В Самарскую губернию с 1856 по 1915 год переселилось 45 тыс. крестьян из других губерний [13. С. 35-101]. Пик переселений приходится на время проведения столыпинской земельной реформы. Об этом свидетельствуют данные «Списков населенных мест Самарской губернии» за 1900-1910 гг. [9. С. 385]. Так, число сел и колоний возросло за этот период с 84 до 1001, поселков и выселков с 88 до 249, увеличилось количество хуторов, которые возникали как на надельной земле, так и во владениях казны и Крестьянского поземельного банка. Основная часть сельского населения селилась по берегам реки Волги и ее притоков Самары, Сока, Кинеля и др. Плотность населения здесь была самой высокой и достигала 26,8 чел. на 1 кв. версту [12. С. 56]. В лесостепной полосе села и деревни находились в 10-15 км. друг от друга. В степных районах плотность населения достигала 15, в отдельных - 19 чел. на 1 версту. Села и деревни располагались друг от друга на значительном расстоянии, но зато они были многолюдны.
Новейшие исследователи аграрных отношений правомерно отмечают, что приток в заволжские степи переселенцев существенно ускорил освоение новых регионов, что в конечном счете оказало решающее влияние на темпы развития этой новой крупнейшей российской житницы [3. С. 12].
Анализируя данные статистики, и в том числе такой ценнейший источник, как материалы Первой всеобщей переписи населения 1897 года, можно сделать вывод о том, что численность сельского населения возросла с 2593,4 тыс. чел. в 1897 г. до 3703,6 тыс. чел. в 1916 г. Темпы роста городского населения были не так велики. Если в 1897 г. в городах проживало 158,8 тыс. чел., то в 1916 г. - 283,1 тыс. чел. [4. С. 13]. Эти данные убедительно свидетельствуют об аграрной направленности экономики края. Вместе с тем роль городов, в которых сосредоточивались очаги промышленного производства и культуры, была весьма велика.
Губернский центр Самара и уездные города Бугульма, Бузулук, Бугуруслан, Ставрополь, Николаевск, Новоузенск не только выполняли важную функцию посредника во внутренней и внешней торговле сельскохозяйственной продукцией, в снабжении крестьян сельскохозяйственным инвентарем и машинами и другими промышленными товарами, но через учителей, агрономов, ветеринаров и других земских служащих способствовали распространению знаний среди крестьянства, новых приемов ведения хозяйства. Не меньшее значение имели торгово-промышленные слободы и села. Так, слобода Балаково (с 1910 г. город) насчитывала 18,9 тыс. жителей, Покровская слобода (ныне г. Энгельс) - 27,5 тыс., Кинель-Черкасская слобода - 16,4 тыс., слобода Екатеринштадт (Баронск) - 12 тыс. жителей [10. С. 156]. В Балаково, Покровской слободе возникли биржи, которые были тесно связаны с Самарской хлебной биржей - крупнейшей в Европейской России. Можно назвать десятки других торгово-промышленных населенных пунктов, таких, как посады Мелекесс и Сергиевск, села Борское, Павловка, Старая Майна, Новодевичье, Спасское (Васильевка), Тоцкое, Сорочинское и др., которые играли видную роль в экономическом развитии края. Особенно резко их значение возросло в связи со строительством железных дорог, протяженность которых на 1 января 1912 г. составила 1445 верст [11. С. 13-14]. Через Самарскую губернию проходила Самаро-Златоустовская железная дорога с Кротовскою ветвью; Ташкентская, соединявшаяся с Самаро-Златоустовской на станции Кинель; Рязано-Уральская железная дорога - от Покровской слободы на Уральск с ветвями на Николаевск и Новоузенск, Волго-Бугульминская железная дорога. Строительство этой дороги продолжалось в 1910-1919 гг., и она соединяла Бугульму и Симбирск.
Важное значение имели и торговые тракты: 1) Дмитриевка-Абдуллино; 2) Мензелинский; 3) Черемшанский; 4) Клявлино-Черемшанский; 5) Белебеевский; 6) Уфимский; 7) Оренбургско-Казанский; 8) Бормо-Бугульминский; 9) Покров-ское-Бугульма; 10) Каменка-Клявлино. Торговля скотом осуществлялась через скотопрогонные тракты, которые связывали Среднюю Азию, Казахстан и калмыкские степи с Самарским краем. И конечно, край поддерживал торговые связи с другими районами, используя Волгу и ее притоки.
Выше уже отмечалось, что в составе населения Самарского края имелись представители почти всех губерний России. Удельный вес русского населения составил 64,54%, украинского - 4,33%, мордвы - 8,67%, татар - 6%, чувашей -3,33%, немцев-8,15%.
Русское население стало приходить на территорию края уже в XVI в. Оно селилось на месте укрепленных линий: в Самарском, Ставропольском и Бузулукском уездах оно составляло большинство. Украинцы жили во всех уездах Самарской губернии, но значительная их часть была сосредоточена в Новоузенском, Николаевском и Бугурусланском уездах. Это были преимущественно выходцы из Полтавской, Харьковской, Черниговской и Воронежской губерний. Татары компактными группами проживали в Бугульминском и Бугурусланском уездах, чуваши - на севере Самарской губернии. Нередко были случаи, когда в одном селе, правда, в разных концах, жили русские и чуваши, русские и мордва, русские и татары. Переселенцы, как правило, приносили в районы выхода не только приемы ведения хозяйства, но и сельскохозяйственный инвентарь, домашнюю утварь. Все это способствовало взаимовлиянию между культурами русского народа и этносами, с древних времен поселившимися на территории края.
В условиях становления и развития капиталистических отношений и сохранения остатков крепостничества в социально-классовом составе населения сохранялась пестрота. Здесь были представлены все сословия и классы Российской империи, Крестьяне: бывшие помещичьи, бывшие государственные, бывшие удельные, колонисты и другие сословные группы занимали абсолютное большинство и доминировали на всей территории края (на 100 чел. приходилось 927 крестьян). Доля дворян составила лишь 0,4%, духовенства - также 0,4%, купцов - 0,31% [11. С. 75]. Численность рабочего класса была невелика - в 1905 г. свыше 13 тыс. чел. Но зато огромной была армия сельскохозяйственных рабочих (250 -400 тыс. чел.), которые приходили в южные районы губернии из Пензенской, Симбирской, Казанской, Тамбовской и др. губерний.
Особенности колонизации края, специфика природно-климатических и почвенных условий так или иначе обусловили уникальность культурного и хозяйственного уклада самарцев. Уже в первой половине XIX века на территории края заметно проявились две тенденции в развитии сельскохозяйственного производства. Суть их состояла в том, что в лесостепи развитие новых капиталистических отношений шло как бы изнутри, базой для этого процесса становились как дворянские, так и крестьянские хозяйства, что обусловливало противоречивость и замедленность темпов аграрного развития. Преобладающей тенденцией здесь стал «прусский» путь развития капитализма в сельском хозяйстве.
Вторая тенденция (американский тип аграрной эволюции) инаметилась в пореформенный период прослеживается в степной зоне. Здесь не было помещичьих латифундий, имелось огромное количество свободных земель. В этих районах капиталистические отношения развивались вне «проктустова» ложа феодализма, что и повлияло на темпы формирования здесь крупного земледельческого центра по производству товарной пшеницы. Конечно, представленная схема дает общее представление об особенностях развития аграрного капитализма в крае. Она - лишь региональная модель российского типа капитализма, который развивался в рамках самодержавного строя с 1861 по 1917 год.
1. Алабин П.В. Двадцатипятилетие Самары как губернского города. Самара, 1877.
2. История Самарского края.Саратов: Изд-во Саратовского университета, 1987.
3. Кабытов П.С. Аграрный отношения в Поволжье в период империализма. Саратов:
Изд-во Саратовского университета, 1982.
4. Общий свод по империи результатов разработки данных Первой всеобщей переписи населения. Спб., 1905. Т. 1-2.
5. Поволжье. Природа, быт, хозяйство. Путеводитель по Волге, Оке, Каме, Вятке и Белой. Л.,1926.
6. Самарская летопись. Кн. 1. Самара, 1993.
7. Сборник статистических сведений по Самарской губернии. Самарский уезд. Вып. I. Самара,1912.
8. Смыков Ю.И. Крестьяне Среднего Поволжья в период капитализма. М., 1984.
9. Список населенных мест Самарской губернии за 1910 год. Самара, 1910.
10. Статистико-экономические очерки областей, губерний и городов России. Киев, 1913.
11. Статистический ежегодник России 1913 г. Спб., 1914.
12. Статистический ежегодник России 1914 г. Спб., 1915.
13. Статистический ежегодник России 1916 г. Спб., 1918.